Рассказы о чудесном: в Геhином из-за самопожертвования

 Нередко бывало, что святой рабби Исраэль Бааль-Шем-Тов повелевал своим людям ехать в разные далекие края, чтобы исправлять мир.

Когда его ученик реб Менахем Мендель попросил учителя объяснить ему подробнее о его миссии, напомнил ему рабби Исраэль, что есть лопата, называемая марде, которой чистят двор от нечистот, и из-за грязных работ она сама становится загаженной.

И также возможно, что к самому исправляющему нашу реальность человеку прилипнет что-то от этого мира не дай Б-г и он должен будет спуститься в Геhином (ад) ради Творца Благословенного.

                                      Решимат дварим 4, ст. 81

Дерзкому – ад

 Быть посланником – дело опасное. Размышляя рассудительно изучающий Тору пожалуй может понять, что не каждый желающий приблизиться к Всевышнему этого удостаивается. Ведь «тот, кто борется с мерзостью, сам также оскверняется», и кто может сказать, что в его силах уберечься от этого дурного влияния?!

Против этого утверждения выступает БеШТ, провозглашая, что необходимо быть посланником. И если при этом я буду вынужден спуститься в Геhином, что ж с того? Пожертвую своей душой ради Израиля!

Хасиды говорили, что «дерзкому – ад» — это не только предостережение, но и указание. Нужно исправлять этот мир, который сам нередко похож на ад. Для этого необходимо много святой дерзости, и если она приведет к нежелательным последствиям – не беда! Для этого есть  Геhином, это одно из его предназначений[i].

В этом же духе высказался Мителер Ребе перед одним из своих хасидов, пожаловавшихся ему, что он чувствует гордыню, когда повторяет перед большой аудиторией услышанное им от своего Ребе: «стань хоть луком, но хасидизм повторяй (перед людьми)!»

К той идее, которую определил БеШТ как лежащую в основе посланничества и придающей ему силу, необходимо добавить несколько советов как себя вести во время этой работы, чтобы не пострадать. Несомненно рабби Исраэль тоже знал это, и в приведенной  истории его целью было подчеркнуть насущную важность работы посланника – что не следует избегать ее, даже если и не удается спастись от ее вредных непредсказуемых последствий!

1. У посланца всегда есть опасность упасть со своего уровня, когда он «одевается в одеяния» находящегося под его    влиянием. Когда он приходит, чтобы помочь другим и входит в их жизнь, он сам становится принадлежащим к месту, где он живет. Это явление называется итлабшут («одевание»).

Однако посланец своего Ребе действует главным образом посредством ашраа («вдохновения») – такого распространения света Торы, при котором нет необходимости спускаться в темноту реальности для непосредственной борьбы с ней. Это путь Бааль-Шем-Това: отдаляться от зла путем творения добра, уменьшать тьму посредством  распространения света и с его помощью.

2. «Тот, кто занят выводом наружу (в нашем случае распространением), тот не поглощает внутрь себя». Это высказывание взято из понятий Законов запрещенного и разрешенного, и его смысл: то, что занято выбросом находящегося внутри его, не свободно для принятия влияния окружающей среды. Таким путем можно «одеваться в одеяния» нуждающегося в нашей помощи, и все же уберегаться от его негативного влияния. Если же все помыслы посланника заняты лишь борьбой со злом, его душа не раскрывается для правильного влияния на окружающую среду.

3. «И пусть душа моя уподобится праху земному». Возможен совершенно иной вид посланничества, когда эмиссар может спуститься в самую глубину тьмы, совершенно при этом не пострадав. Если посланник обладает истинным смирением, он не ощущает себя выше того, кого он старается поднять из грязи и очистить, поэтому ему не угрожает никакая предполагаемая опасность.

Такой человек вообще не «одевается» ни в какие одеяния души, на самом деле у него нет никаких взаимоотношений со своей средой. Он не идет туда в силу своих личностных достоинств, а лишь от имени Всевышнего. Поэтому ему удается проникнуть в любое место, и нет никакой силы, которая могла бы причинить ему вред.

Любавический Ребе сказал, что тот, кто на самом деле следует в своей душе этому подходу, тот не должен умереть как все люди. Смирение уже умертвило в нем все бренное, оставив только  Б-жественную жизнь, никогда не прекращающуюся.

 Посланник и посылающий

 Толкование реб Менделя упоминается в книге «Дерех мицвотеха» Ребе Цемах Цедека, как того, кто только тогда готов был обучать Торе, когда ему за это платили.

Цемах Цедек объясняет эту традицию тем, что реб Мендель не хотел оказывать влияние в месте, где он не был уверен, что там подобает и нужно влиять. Деньги, полученные им, являли собой подтверждение того, что здесь подобает сказать слова Торы.

Связывая это мнение реб Менделя из книги «Дерех мицвотеха» с историей, приведенной выше, мы можем понять, что БеШТ не соглашается с этим мнением. Он считает, что нужно обучать Торе повсюду, и если иногда и случается сказать Тору в неподобающем месте – это тоже является частью необходимой посланнику самоотверженности.

Еще глубже можно объяснить, что корень разницы в подходах рабби Исраэля и его ученика – это различие между функционированием «мозга отца» и «мозга матери». «Мать» по Каббале – это сфира бина, корень существующей реальности. Она принимает свет от «отца» — сфиры хохма, всегда без перебоя передающей Сверху указания и оказывающей влияние вниз.

Реб Мендель получил Учение от своего рабби. Как получатель, он менее уверен в полученном им в свои руки. Поэтому он хорошенько проверяет место перед тем, как обучать там Торе, принятой от своего учителя. БеШТ же как источник света абсолютно уверен в нем. Поэтому он побуждает своего ученика принять от него эту уверенность и дарить людям в бесконечном изобилии.

Принято говорить, что у БеШТа были ученики, у Магида (его последователя) были мекушарим («привязанные к нему душой»), и только у Алтер Ребе были хасиды. В нескольких историях можно читать, как ученики БеШТа проверяют его, не торопясь быть дисциплинированными и преданными по отношению к нему. Ученик – это не абсолютный мекушар.

Только у Алтер Ребе его ученики и мекушарим превратились в хасидов. Хасид абсолютно привязан к Ребе, он как продолжение его руки. Несмотря на то, что он только мекабель – принимающий, приверженность возвышает его, вплоть до полной солидарности со своим Ребе, в изобилии дарующем ему свою Тору. Благодаря этому он может пойти в любое самое неподходящее для этого место и там распространять Учение своего учителя.

Выше этого как объясняет рабби Гилель из Парич стоит настоящий хасид, уверенный в словах своего рабби даже больше, чем сам рабби уверен в них. Как отмечает Любавический Ребе, то, что у Ребе Рашаба было в качестве «может быть», приняло у Ребе Раяца (его сына, хасида и продолжателя его дела) силу несомненности.

Хотя можно иным образом толковать поведение реб Менделя, объясняя его с похвалой, как это приводится в другой истории, в которой говорится, что еврей должен строго спрашивать с самого себя, буквально скрупулезно придираясь к самому себе, почему он не служит Всевышнему по-настоящему, без всяких отговорок. И лишь после того, как он это сделает, сможет освободить свое сознание от разного рода пристрастий и служить с чистым сердцем, с полной самоотверженностью.                             (перевод из книги «Ор Исраэль» 2, 78)