«Слышащий — услышит»

glasКогда рабби Исраэль Бааль-Шем-Тов сидел за столом и говорил о Торе, лицо его разгоралось, а на столе стояла бутылка «медовухи» (алкогольный напиток на меду) и наполовину наполненный стеклянный стакан.
Для деловых поездок в разные места он пользовался услугами своего кучера-нееврея по имени Алексей. И сказал он: «слушающий — услышит, а отказывающийся — откажется»
Те, кто приходили к нему и удостаивались прилепиться, рассказывали, что лицо его загоралось от слов Торы. А те, кто не удостаивался, говорили, что он пил много «медовухи», и от этого загоралось его лицо. И то же самое говорили о нееврее-кучере. (Ликутей сипурим стр. 14).

Одеяние сверкания и тайна речи
Однажды было слово Б-га к Йехезкелю, сыну Бузи, священника в стране Касдим на реке Кевар, и была на нем там рука Б-га.
И увидел я: вот бурный ветер пришел с севера, облако огромное и огонь пылающий, и сияние вокруг него (облака), и как бы мощное сверкание (хашмаль) — из глубины огня.
Слово, обозначающее на современном иврите удивительный феномен энергии (хашмаль — электричество), приносящей огромную пользу, если знают, как с ней обращаться, и которая с другой стороны может навредить или даже послужить причиной смерти тех, кто обращается с ней неправильно, — взято по сути из пророчества Йехезкеля.
В свое время обыденное использование это понятия, взятого из тайны мира Маасе Миркава, вызвало большое возмущение со стороны изучающих Тору. Однако причины создания этого образа можно вполне понять, как мы объясним дальше.
Пророк Йехезкель удостоился увидеть Маасе Миркава — каким образом Б-г Благословенный спускается из своего Хевион Узо и, сидя на своей «Колеснице», объезжает мир и управляет им.
В своем видении всматривается Йехезкель снизу вверх, и прежде всего видит клипот (оболочки скверны), окутывающие реальность в нижних мирах. Это три нечистые клипы, которые являются законченным злом и которому нет подъема и исправления: «бурный ветер», «огромное облако» и «огонь пылающий».
Далее Йехезкель поднимает взгляд еще выше, и там видит четвертую клипу, которая уже не является законченным злом. Эта клипа называется клипат нога — «и нога (сверкание) — вокруг».
Над ней находятся миры святости, Святые Хайот, несущие Престол Славы: «И над образом Престола — образ, подобный человеку, на нем сверху». До самого «Высшего человека» достигает взгляд Йехезкеля, до Б-жественной реальности мира Ацилут — того света, который создает все творения. Получается, что клипат нога пребывает между Б-жественной Шхиной и разделом клипот и служит им связующим звеном.
Связь между чистым и нечистым, между объединением и разделением, между реальностью Б-га Благословенного и тем, кто отвергает Его реальность, — совсем не проста.
Проблематичность этого может быть легко понята: если ты щедро даешь тому, кто является твоим противником, ты тем самым по сути его поощряешь и поддерживаешь. Ведь если Святой Благословенный кормит и питает того, кто отрицает Его существование, Он тем самым усиливает зло в мире!
Поэтому надо знать, что на самом деле Всевышний вовсе не питает клипот. Обилие Его благ спускается в этот мир только благодаря тому и ради того, кто достоин их принять, и это – сторона святости в мире — те, кто признает Его существование и полностью предан Ему. Клипот ничего не получают, им достаются лишь остатки остатков — крошки, случайно просыпавшиеся под стол.
И все же, изливая щедрой рукой изобилие на достойного, как предотвратить утечку этого влияния на недостойного, «принесшего свои сосуды», чтобы наполнить их доверху – сколько ему заблагорассудится? Ведь святость и клипа перемешаны, перепутаны друг с другом. Клипа живет как паразит, приносящий вред реальности святости, проникая в нее и требуя себе пропитания за одним столом с ней. И она так в этом преуспевает, что нередко сам человек не в силах отличить добро от зла в своей душе!
Поэтому и нужно особенное свойство сверкания, скрытое в реальности ноги — «и из него нечто подобное сверканию». Каббала называет «одеянием сверкания» (одеяние и сверкание имеют одинаковые гиматрии: (מלבוש=חשמל)), поскольку его действие подобно действию одевания — клипат нога прячет этот свет, предотвращая его излишнее раскрытие, как объясняется ниже.
Безмолвная речь
Алтер Ребе получил от рабби Исраэля разъяснение сути сверкания и сформулировал его так:
и понять аспект сверкания через сказанное об этом Бааль-Шем-Товом о «и изрек он (Шеломо) три тысячи притчей», то есть в любой из этих притч была у него сила развернуть ее до малейших подробностей. И сама притча выше, чем мораль, наподобие «во всяком месте, где ты находишь величие Святого, Благословен Он, там ты находишь и Его скромность». Так и притча, которая является только великим разумом (возможно надо сказать: только когда она является великим разумом) может сжать свой великий разум до такой степени, что и младенец сможет понять. Но средний человек не способен на такое.
И таково действие притчи, которая может рассказать даже великое учение каждому человеку гласно, при всех, потому что другие — не понимают [почему он это слышит и чему это его учит]. И это — хашмаль — для одного притча ничего не говорит, а для другого — говорит [очень многое], поскольку она — одеяние, защищающее от постороннего наблюдателя.
Как в этом рассказе, что перед нами, так и в учении Бааль-Шем-Това объясняется тайна хашмаля, проявляющаяся во взаимоотношениях учителя с учеником. А в другом месте мы описывали тайну — «левой [рукой] отталкивает, а правой приближает» — так учитель поступает со своим учеником, и эти вещи выглядят близкими друг другу.
«Левой отталкивает» — в обычном понимании — предотвращение любого воздействия учителя — молчание. Однако тайна хашмаля — это тайна безмолвной речи — речь, имеющая две стороны, как медаль, – лицевую и тыльную. Лицо — предназначено для одного, а обратная сторона — для другого. Действие хашмаля подобно действию сфокусированного лазерного луча, способного сконцентрировать всю свою силу только на одной единственной точке.
Бааль-Шем-Тов пользуется такой формой влияния постоянно, потому что «еще больше, чем теленок хочет сосать, корова хочет его накормить». Больше, чем пришедший в его дом хочет получить от учителя, последний желает передать ему знания и осветить его сердце светом своего нового учения. Поэтому он не молчит, а говорит, но его разговор построен так, что достигает ушей только того, кто достоин этого.
Еще надо сказать, что действие хашмаля приводит принцип «левой отталкивает» к вершине чувствительности и глубины. Обычно, как и в нашем рассказе, такое поведение представляет собой испытание, предназначенное сделать отбор между учениками. Лишь тот, кто по-настоящему достоин, преодолеет унижение и протиснется в дверь учителя несмотря ни на что.
Однако этого недостаточно. Это испытание предназначено «убрать грубую грубость», просеять только самые грубые, приземленные черты. Впоследствии, когда уже начертан союз между учителем и учеником и задача продвигать, а не отталкивать, развиваются гораздо более сложные ситуации. И тогда от учителя требуется обнаружить в самой личности ученика его внутреннюю суть, способную услышать, и обращаться именно к ней, раскрывая определенную сторону со всей осторожностью, чтобы не подпитать другие стороны.
Поскольку на протяжении всего жизненного пути двое приходят учить из уст учителя: приходит Б-жественная душа, жаждущая Учения и святости, и приходит также животная душа, что хочет пищу для самой себя, чтобы быть «чем-то» — получить почести и уважение за счет Торы учителя.
Потому и требуется от учителя на каждом уровне разделять между этими двумя потребностями. Для этого он использует силу хашмаля, ударяющую ученика точно по линии шва, проходящего в его душе между святостью и клипой. Его речь вводит в заблуждение, на первый взгляд он говорит тривиальные вещи, в то время как внутри нее — постоянное раскрытие Б-жественности и пламя огня. И как это выходит из его уст, так и воспринимается: поверхностность слышат внешний сюжет и незаинтересованно удаляется, а глубинная суть получает намек приблизиться еще и отведать вкус всего того, что предназначено лишь ей одной.
Сейчас мы сможем понять сказанное Бааль-Шем-Товом: «Слышащий услышит, а отказывающийся – откажется». השומע ישמע והחדל יחדל — חשמל (сверкание — хашмаль). Внешний аспект этого слова выражает упущение, неопределенность и безмолвность, которые видны в притче, но внутренний аспект намекает на слышание — на точку святости, сокрытую в клипе и появляющуюся из нее.
А также раскрывается нам чудо — насколько рабби Исраэль владел искусством безмолвной речи:
Рабби Ицхак Дов Маргалиот рассказывал, что когда каждую ночь после вечерней молитвы Бааль-Шем-Тов входил в свою комнату, ему ставили две свечи. И он говорил, что одна свеча или три — не хорошо для зрения, а только две. И всегда клали ему на стол одни и те же книги, среди которых были святые и чистые Мишнает, Гмара Звахим и Минахот, Сефер Йецира и другие известные книги. И еще он в течение часа принимал людей, которым надо было с ним поговорить.
Однажды выяснилась потрясающая вещь: каждому стоящему перед ним казалось, что учитель говорит только с ним о его поведении и о его качествах и дает ему советы и наставления как служить Б-гу Благословенному. И было, после того, как люди вышли от него, рассказал один другому, о чем БеШТ говорил с ним, и ответил друг ему: ты лжешь! Мы же вместе зашли и вместе вышли, и все это время он говорил только со мной и больше ни с кем! Но друг его возразил: нет, только со мной, а не с другими! Пока они спорили, то же самое стал утверждать и третий, и четвертый, и все остальные.
Практика познания
Рабби, настоящий воспитатель, всегда оставляет место для свободы выбора, даже если учение светит очень сильно, и в его силах привлечь к нему каждого, раскрывшегося перед его светом.
Ни одно учение не светит больше, чем Тора Святого, Благословен Он, и Он тоже умалил ее свет, чтобы можно было его обнаружить через испытания и посредством выбора. «Смотри, дал я тебе сегодня жизнь и добро, и смерть и зло» — не смотря на то, что Тора — это жизнь и добро, все же может проникнуть в сердце порочная мысль, что ее не стоит выбрать ее, не дай Б-г.
«Всегда будет левая отталкивать, а правая приближать». Выше объяснялось, что испытание посылается для того, чтобы проверить суть ученика, достоин ли он получить. Но в сущности можно сказать, что такой подход заложен в самой основе этого вида учения. Теперь нам будет понятнее, почему Бааль-Шем-Тов прибегал так часто к этой мере, повторяющейся во многих рассказах о нем.
Для каждой мудрости подходят пути изучения, образованные именно исходя из ее характера и сути. Данное нам Святом Благословенным Учение хасидизма — больше, чем простая мудрость. Оно призвано выявить внутреннюю суть жизненного пути и добро (принимая во внимание его замечательное революционное отличие) и утвердить его в нашей душе. То, о чем в нем говорится, является не просто информацией, которая может быть передана обычными средствами обучения, а чем-то совсем иным.
Хасидизм передает Б-жественное знание-даат (דעת), которое объединяется с мудростью-хохмой (חכמה) и пониманием-биной (בינה), сфирот Мохин. Таким образом, есть в даат качество, исходящее из источника более высокого, чем хохма и бина — высокий уровень жизни.
В Мохин, силах разума, проясняются слова Торы, записанные и переданные нам. Хохма учится новому разуму, а бина выясняет, разрабатывает и развивает. Но все это лишь на уровне мозга, и слова пока что не превратились в «жизнь и добро» для слышащих их. Сфира даат называется «ключом к сердцу», так как она привносит с собой возможность усвоить то, что было изучено и стало ясно разумом, превращая его в сердце в нечто живое и затрагивая также силы действия.
И в этом принципиальное отличие познания-даат от мудрости-хохмы и понимания-бины: оно является не только силой разума, но носит смешанный характер, свойственный полноте жизни — сочетания разума и чувства, мозга и сердца. Поэтому естественно, что у такого изучения свои условия и пути.
Написано: «ибо испытывает вас Б-г, Всесильный ваш, чтобы узнать, любите ли вы Б-га Всесильного вашего, всем сердцем вашим и всей душой вашей». В хасидизме это разъясняется так — «испытывает Б-г Всесильный вас на знание». Все, что связано с познанием, требует навыка. Чтобы удостоиться высечь в сердце своем верный путь жизни, мы обязаны обнаружить и доказать собственную принадлежность к источнику жизни.
Левая рука, отталкивающая ученика, заставляет содрогнуться его нынешнюю суть. Когда не принимают кого-либо радушно, в его гордости появляется трещина. Даже если он не является «гордецом» в грубом понимании этого понятия, все же его личность построена так, что у нее есть своя собственная жизнь и содержание. Но в такой состоянии он не в состоянии освоить новый путь жизни.
Суть появления учителя в его жизни указывает на то, что в глубине души ученика гнездится тайная тревога, что не все так, как следует быть, что на самом деле, он не знает ничего. Силы этой тревоги достаточно, чтобы сорвать его с места и привести к порогу учителя, но этого не достаточно, чтобы подготовить его сердце к приему нового познания. «Не может заключенный освободить сам себя из темницы».
Только когда сердце разбито, и ученик понимает, насколько он далек, насколько его учитель непостижим для него и какая между ними огромная дистанция, может возникнуть душевная близость. «Тайны учения передают лишь тому, чье сердце тревожится в нем».
И все это имеет место в основном, когда речь идет о приобретении познания. Так как чем глубже изучаемое, тем сложнее обнаружить в душе ученика потребность в нем, и тем обязательнее это раскрытие.
Ведь даже при чисто информативном изучении, если нет никакого стимула или вопроса, которые бы способствовали появлению заинтересованности у ученика изучаемым предметом — в конце концов, все забудется. Подобно этому, информация, не затронувшая сердце, станет, как тяжелая и излишняя ноша, от которой сознание естественным путем хочет избавиться.
Тем более в учебе по «обязанностям сердца» (заповеданной нам), если не приходят на уже подготовленное для этого место, из этого ничего не выйдет даже спустя какое-то время, так как ничего не воспримется вглубь. А слова, которыми написано и сказано то, что приводит к познанию, по-настоящему ничего ему не скажут, а скажут они только тому, чей мозг открыт и устремлен к ним.
Клипа (кожура) предшествует плоду
Очевидное сходство связывает Бааль-Шем-Това с пророком Йехезкелем, видящим сверкание (חשמל). И тот и другой приходят к народу, о котором сказано «они – дом мятежный», отданный на поругание и находящийся в сильном сопротивлении. Оба находятся на чужбине, но умом и сердцем они связаны с Землей Израиля и черпают от ее святости. Оба действуют в период, когда в мире усиливается тьма, и из этого мрака раскрывают тайны тайн и мужественно провозглашают весть об избавлении.
Однако есть одно отличие Бааль-Шем-Това от Йехезкеля, которое вызывает большой вопрос. У Йехезкеля сказано: «и приклею язык твой к гортани твоей и онемеет», и это как объяснено выше — тайна хашмаль — тайна разговора, проистекающего из молчания. Учитель молчит, чтобы клипот не получили от изобилия — ведь они тоже приходят, чтобы подпитать от его учения.
Но Бааль-Шем-Тов свернул с этого пути, он не только воспользовался молчанием, но и предпринял действия. Надо понять, почему он так поступил, ведь таким образом он лишь усилил заблуждения и невосприимчивость своих оппонентов, словно соглашаясь с ними.
Чтобы понять это явление, надо понять в какое время это происходило и роль Бааль-Шем-Това. Он был послан установить новый порядок в мире, раскрыть тот свет, что появляется в нем вследствие обновления в критериях поколений, наметить новый уровень на пути к избавлению.
Каждый раз, когда новый свет спускается в мир, он проходит проверку. Испытание, которому подвергал Бааль-Шем-Тов приходящих к нему, было не только испытанием для них, но и испытанием для его учения. Пришло ли ему время спуститься в мир? Действительно ли люди готовы его принять и сами ищут его?
Тайна сверкания имеет отношение к точке открытия, начала, которое есть в каждом учении и речи. Когда воцаряется молчание из «Ничего», из этого молчания хочет проломиться и возникнуть новый свет. В дальнейшем мы не находим, что ученики Бааль-Шем-Това ставят своих последователей перед подобным испытанием. Это потому, что учение хасидизма уже «прошло проверку», и напряжение хашмаля вокруг него снижается.
Когда мы понимаем это, становится понятным также и то, почему укреплял Бааль-Шем-Тов противников своего учения. Обычно тайна сверкания стремится избежать своего влияния на клипот, но есть состояния, когда существование клипот желательно и полезно.
Клипа (кожура) как известно предшествует плоду. Тот компонент, что в будущем будет отброшен в процессе еды как мусор, мешающий еде, на первых этапах развития плода играет важную роль — он защищает плод.
Этот плод, который сейчас только начал расти, чувствителен и раним. Он должен противостоять разрушительной силе погоды, сопротивляться вредителям, уничтожающим дерево и пройти все этапы своего развития, избежав повреждений. Кожура помогает ему в этом, она с самого начала окутывает его, защищает его от ветра и прячет от вредителей.
Простые принципы хасидизма говорят о том, что материальная действительность указывает на действительность духовную. Из того, что происходит в духовном мире, проистекают и явления в мире материальном, и если бы не было бы одного — не было бы и другого. Так и явление, которые мы обсуждаем, — явление клипы, предшествующей плоду.
Каждый свет в своим начале нуждается в защите и помощи. Его тоже подстерегают вредители, угрожающие подточить его еще в стадии завязи и не дать ему развиться. И от этих вредителей защищает его именно кожура-клипот, которая на более позднем этапе будет представлять собой препятствие и вред для него.
Опасность, угрожающая новому свету, — это обвинитель, утверждающий, что мир его не достоин, а так же и клипот, которые стремятся противостоять против него. Если с самого начала будет этот свет светить в полную силу, без какой-либо задержки, то его противники сразу же накинутся на него и сметут его, прежде чем он укоренится в действительности.
Поэтому хороши клипот в начале пути. Они затемняют новый свет, нагромождают груды соломы над очищенным зерном, и приводят к ошибочному выводу, что здесь на самом деле нет ничего. Так, в тайне, свет приобретает себе место вблизи душ, которые удостоились быть причастными ему и солидарны с ним даже тогда, когда он находится в сокрытии. И после того, как он достаточно окрепнет, придет время сбросить эти клипот с него и дать свету светить во всей его чистоте — очищенному от всех примесей.
Так было в период, когда начал светить свет хасидизма. Его противники, ничего не увидевшие в Бааль-Шем-Тове, и считавшие его пьяницей или чудаком, не представляли опасности для хасидизма. Более того — наоборот, они помогали ему. Если нет здесь ничего особенного, то и нет также и опасности. Если не понимают в принципе, что здесь происходит, то и не просыпается сильное и основательное сопротивление.
Интересно, что похожее явление наблюдалось и у внука Бааль-Шем-Това, рабби Нахмана из Бреслава, которого как-то спросил один из его хасидов, зачем он создает себе противников. На этот вопрос Рабби Нахман ответил молчанием, а мы объясним это так, что своим молчанием он намекал на две вещи: во-первых, что это верно, и он создает себе противников. И во-вторых, что причина тому — его желание быть окутанным молчанием, и казаться лишенным раскрытия для того чтобы защитить свое учение и его свет.
Автор статьи: Рав Ицхак Гинзбург http://rabbiginsburgh.ru/ http://kabbala2all.ru/

Запись опубликована в рубрике Блажен, кто верует. Добавьте в закладки постоянную ссылку.